|
АРХИВ (2007)
 Людмила Гладунко (артистка): ««Насколько я
помню, для первого своего англоязычного релиза «Парк Горького» написал
что-то около 20 песен, из которых моих было, кажется, штуки четыре. С этим
материалом они поехали в Штаты. Там его практически весь забраковали.
Осталось всего две песни. Остальное было дописано на месте американскими
авторами. Из этих двух песен была одна моя. На тот момент это казалось
фантастикой! И, честно говоря, так кажется до сих пор. Не знаю больше
российских поэтов-песенников, которые бы издались на нью-йоркском PolyGram
Records, на альбоме, проданном тиражом почти полмиллиона экземпляров. По
сравнению с этим, все мои четыре Евровидения, даже второе место нашей с
Сашей Луневым «Never let you go», исполненной Биланом – детский лепет». >>>
 Карен Кавалерян (поэт): ««Насколько
я помню, для первого своего англоязычного релиза «Парк Горького» написал
что-то около 20 песен, из которых моих было, кажется, штуки четыре. С этим
материалом они поехали в Штаты. Там его практически весь забраковали.
Осталось всего две песни. Остальное было дописано на месте американскими
авторами. Из этих двух песен была одна моя. На тот момент это казалось
фантастикой! И, честно говоря, так кажется до сих пор. Не знаю больше
российских поэтов-песенников, которые бы издались на нью-йоркском PolyGram
Records, на альбоме, проданном тиражом почти полмиллиона экземпляров. По
сравнению с этим, все мои четыре Евровидения, даже второе место нашей с
Сашей Луневым «Never let you go», исполненной Биланом – детский лепет».
>>>
 Виталий Дубинин (музыкант): «Мы всегда
играем «живьём», для нас это абсолютно обычно и нормально. Мы не знаем, как
по-другому. По-моему, это единственная форма для музыканта вообще, которая
может быть. Иногда спрашивают: «Вам не надоело играть одни и те же песни 20
лет?» Если бы мы играли под фонограмму, то этого точно бы не произошло. Мы
не смогли бы два десятка лет делать вид, что мы играем. Потому что
невозможно в точности живьём повторить созданное. Это постоянно
изменяющийся процесс…». >>>
 Александр Пушной (артист): «КВН –
огромный, радостный, правильный период жизни. Он не даёт пиара. Ты, может, и
становишься популярным среди людей, но на какое-то небольшое время в КВНе.
Огромная заслуга КВНа, которая остаётся на всю жизнь - то, что ты попадаешь
в этот мир и знакомишься с огромным количеством замечательных людей. Чем
дальше годы идут, тем более благодарен КВНу не за минуты на телевизионном
экране, а за то, что там был и то, с каким огромным количеством друзей могу
просто пообщаться, что-то повспоминать, которые очень интересные и тоже
имели отношение к КВНу. Это «комсомол» в хорошем смысле этого слова». >>>
 Сергей Литвинов (писатель): «Мы не
сторонники того, чтобы в духе Максима Горького изучать жизнь, набираться
какого-то опыта, уходить «в люди». Такая народническая позиция нам не очень
близка. Я считаю, что жизнь сама к нам приходит, учит, даёт новые
впечатления, которые потом так или иначе преломляются, отображаются в
романах. Жизнь – вот она, вокруг, она на нас действует, влияет и даёт
какие-то новые ходы, идеи. Но, наверное, нам надо заставлять себя и
специально встречаться с людьми».». >>>
 Евгений Броневицкий (музыкант): «Тогда была
очень сильная, суровая цензура. А мы хотели новый жанр создать.
Естественно, он был ориентирован на Запад. Поэтому нам очень сильно ставили
палки в колёса, вплоть до того, что хотели разогнать. Деньги с нас снимали,
чтобы мы гроши вообще получали. Мы победили только потому, что нас любила
публика. Если есть любовь народа – это всё. Любую цензуру, при любом строе,
если народ любит – ты не пропадёшь, если выйдешь на сцену. А если нет
взаимной связи между залом и тобой – тогда можно думать о чём-то другом,
другой профессии. Нас спасло то, что у нас всегда были полные залы. Нас
запрещали, а народ к нам ходил, тянулся. Да и материальную прибыль
государству мы большую приносили. Ничего сами при этом не получая»». >>>
 Юрий Энтин (поэт): ««Мне на самом
деле не понравилась музыка Крылатова просто потому, что не знал его. Не
понимал, что когда он играет и показывает, то очень волнуется и в 2-3 раза
быстрее увеличивает темп. К тому же песню «Лесной олень» он до сих пор не
может спеть, никогда с эстрады не исполняет. С того момента, как мне спел в
1974 году. Потому что не умеет петь. Он давился, путался и как-то плохо
спел. А моими соавторами в то время были Геннадий Гладков, Рыбников,
Шаинский. Они просто блестяще исполняют. Выразительно, ярко. Но с той поры
я ему настолько доверяю, что часто не слушаю, что он написал. Слушаю уже в
готовом виде. Мне достаточно того, что он взялся. У него самого есть
ощущение, что получилось».». >>>
 Евгений Родыгин (композитор): «Едут
новосёлы» родилась в 1954 году. Я её самостоятельно разучил с мужской
группой уральского хора. Я их вместе собрал, разучил, сделал партию баянов.
Вся моя работа была без всяких худруков, хормейстеров. Мы её выучили,
записали. Первое её исполнение было в 1954 году в городе Баку, где она была
включена в концерт. Она была с большим успехом встречена азербайджанцами, и
только потом Госрадио взяло её в свою фонотеку и начало транслировать
часто. И она стала как народная песня. Её узнавали, заказывали, пели на
концертах вместе со мной.». >>>
 Николай Андрианов (семикратный олимпийский чемпион по
гимнастике, «лучший гимнаст XX века»): «Самая большая
победа над собой – нужно вовремя сосредоточиться, когда отвлекают чем-то не
нужным для тебя. Необходимо настроиться именно на то, чем ты занимаешься в
этот момент. Нужно исключить ненужные помехи. Когда, например, кричат. Так
нужно собраться, чтобы ничего тебе не мешало. Именно эти качества должны
быть в гимнасте. Это вырабатывалось во мне годами. Не то чтобы
вырабатывалось с соревнованиями. Я же многого достиг постоянными
выступлениями. Примерно до 100 показательных выступлений делал в год. На публике,
на зрителях. Опыт был просто бешеный. Это не только официальные
выступления. Тех было в год порядка десяти. И получается 110. Они мне очень
помогали. В этом секрет моей концентрации на соревнованиях…». >>>
 Евгений Крылатов (композитор): «Контакт с
исполнителем находится до записи. Когда ты определяешь, какой для данной
записи должен быть исполнитель, ты показываешь ему песню дома на рояле,
репетируешь. Это и есть контакт. На запись он уже приходит на готовую
фонограмму, выученный и знающий. Тут не может быть никаких проколов, потому
что заранее планируешь: или поёт сам артист в фильме, если он снимается,
или если он не может, то за него поёт другой, но как бы он сам. Когда я
писал «Чародеи», песню для Абдулова сначала записали два певца, очень
хороших. Но когда они записали, я понял, что такие профессиональные
эстрадные голоса с обликом Абдулова не сливаются. И тогда я его вызвал, и
он очень хорошо её записал. Может, не так профессионально вокально, как
они, но очень точно для фильма, для его самого в кадре». >>>
 Леонид Нечаев (режиссёр): «Мы сняли
«Приключения Буратино». Сдаём эту картину. На киностудии «Беларусьфильм» её
не приняли. Сказали, что это жуть и какая-то гадость. И никто не поехал
даже её сдавать со мной в Москву в «Экран». Послали какую-то женщину,
редакторшу. Зал небольшой, мест 50-60. А набилось в него 120, если не
больше. И когда закончилась картина, все встали и устроили овацию. Просто
овацию. И Хесин, тогда руководитель ТО «Экран», сказал: «Ну? Хорошая плёнка
«Свема»! (А там заканчивалось фразой «Фильм снят на киноплёнке «Свема» -
Прим. авт.) Так. Что на будущий год?» И я говорю: «Красная Шапочка». В это
время стоит сзади Инна Веткина и щипает меня за спину. Да так больно, что
даже вскрикнул: «Да, да! «Красная шапочка». Он говорит: «Но сказочка-то
полторы страницы?» – «Ничего, сочиним».». >>>
 Ольга Прокофьева (артистка): «Да, берут
людей без образования в сериалы. Но они так и играют – их сразу видно.
Смотришь на экран, начнёт лепетать что-то, и просто переключаешь канал. А
продержаться… Одно дело 30 секунд сыграть крупный или средний план, а другое
дело продержаться три часа на спектакле. Это было, когда я ещё с Людмилой
Марковной Гурченко работала, и у нас был совместный театральный проект.
Когда кто-то из киношных превозносил свою работу, помню её замечательные
слова, которые она тогда произнесла: «Что вы мне говорите?! Вот вы, как
они, театральные, попробуйте: вот так от звонка до звонка. Попробуйте
продержаться три часа. Что вы мне будете рассказывать о трёх минутах! У вас
не получилось – вы пересняли. А тут выйди на три часа!». Она произнесла
хороший панегирик театральному артисту. Сейчас она тоже много работает в
театральных проектах. И это, действительно, так. Без образования – никуда,
здесь делать нечего. Есть самородки, как Бурков, который сначала пошёл в
профессию, а потом заканчивал театральный. Но это исключение». >>>
 Владимир Шевельков (актёр): «Если ты
хочешь получить актёрскую профессию, театр может быть очень полезен. Именно
для тренинга, для разнообразия. А с точки зрения моего собственного
социума, моей привычки жить, моего нежелания быть всё время в одной
ситуации – не очень хочется. Театр – определённое техничное искусство, надо
в какой-то степени скорректировать профессию в определённую сторону,
заформализовать многие вещи и потом на них уже что-то строить. А
формализовать тогда мне очень не хотелось. Хотелось вчистую, по-живому. В
театре по-живому нельзя. Надо сначала всё структурировать, сложить,
собрать, натянуть связи и только потом сверху можно по-живому жить, не
выползая ни в коем случае из схемы, потому что всё рухнет. Мне это было
неохота».».
>>>
 Мария Порошина (актриса): «Каждая роль
дорога по-своему. Так не может быть, чтобы в душе твоей не осталось и следа
от какой-либо роли. Даже маленькой. Если ты соглашаешься на это, пытаешься
что-то сделать. Может быть, то, что ты никогда не делал, или персонаж тебе
чем-то близок, или пробуешь сыграть не такого человека, которым тебя
привыкли видеть. Поэтому для меня интересны были фильмы «Ночной дозор» и
«Бригада», полустуденческий фильм режиссёра Росса «Мясо», двадцатиминутный,
который взял много призов в Европе и России. Такое кино, в которое
вкладываешь душу и надеешься, что это кому-то понравится. Неважно,
маленькая роль или большая»... >>>
 Леонид Сергеев (композитор, музыкант, исполнитель): ««Профессионально
писать стихи надо учиться. Надо изучать основы стихосложения. Почему я
всегда называл это не стихи, а тексты и слова? Потому что мало писать на
одних эмоциях. А когда почитаешь нормального поэта, не говоря о светилах
мировой литературы, то понимаешь: чтобы так писать, надо кроме чувства ещё
иметь фундаментальную внутреннюю подготовку. Точка, точка, огуречик может
нарисовать каждый. Но ни каждый Боттичелли. Я не стал профессионально
заниматься, потому что, наверное, мне это не надо. Если бы меня вело в
жизни по этому направлению, я бы давно всё забросил и выпускал бы книжки,
объезжал с чтением собственных стихов весь мир, выступал каждый день. А так
это хобби. Я к этому всегда так относился».. >>>
 Галина Петрова (актриса): ««Шанс удачи
выпадает на жизнь каждого человека. Просто по теории вероятности
обязательно какая-то счастливая случайность в твоей биографии явится.
Избежать её просто невозможно. Но надеяться на неё тоже очень глупо. Мне
кажется, просто необходимо делать своё дело, не ожидая хороших результатов,
просто копать и копать его до конца, честно, 100-процентно и доходить в
изучении этого дела до самого глубокого дна. В итоге обязательно возникнет
потребность. Я в этом убеждена. И тогда всё будет хорошо в этой жизни и
помимо удачи. Но верить в удачу, конечно, надо»… >>>
 Татьяна Конюхова (актриса): «Знаете, что сказал Шаляпин об актёре?
Подиум устроен так, что он возвышает актёра, поднимает его над
толпой. И толпа, смотрящая снизу вверх на актёра, потом пытается стащить
его оттуда в жизни и втоптать в грязь. То же самое. Это мудрые люди. Я вам
приведу один пример. Есть такой романс: «На заре туманной юности / Всей
душой любил я милую». А в первом концерте Шопена для фортепиано с оркестром
идёт перекличка с этой темой. Вот скажите, пожалуйста, откуда это?.. Из
Космоса. А Циолковский про это сказал: «Когда вы смотрите на небо и видите
скученность облаков и вам налили в уши, что это капельки, влажность и
прочее – не верьте. Это скопление душ человеческих». Вот откуда это всё
идёт!...»… >>>
 Андрей Васильев (музыкант, исполнитель): «Помню,
когда пришёл в школу. Первым уроком была математика. Учительница нарисовала
четыре факториала – четыре восклицательных знака – и спрашивает: «Знаете,
что это такое?» Я подумал, если четыре – это просто, а восклицательным
знаком это будет ЧЕТЫРЕ! Она сказала: «Понятно». Это единственная
учительница, которая за меня заступалась на всех педсоветах, чтобы меня не
выгнали. Когда её потом встретил, то спросил: «Лидия Михайловна, почему вы
за меня всё время впрягались?» – «Ты знаешь, Андрей, я – математик. Я
испытывала искреннее наслаждение от твоего творчества. Знала, что ты ничего
не учишь. И как ты выкручивался у доски! Это было такое искусство, такое
творчество! Как человек, изучающий логистику, получала исключительное
удовольствие»…. >>>
 Ирина Гринёва (актриса): «Интересны пятидесятые годы. А наше
время? Истории, снятые в офисе? Или как делят мир бандиты? Взаимоотношения
мужчины и женщины – да. Можно снимать. Но кино – другая история. Но о чём
писать? Ситуация сейчас не художественна. Разве только человеческие взаимоотношения.
О любви. А фактура не привлекательна для меня. Поэтому гораздо интереснее
заключить эту ситуацию в сказочные образы. Искусство для меня – территория
прекрасного. Мне неинтересно отображать реальность как она есть. Кому она
нужна? Мы же не можем сказать, что наш взгляд на реальность правильный.
Реальность более сложна, чем это выражается в тех же сериалах. В жизни так
много ужасного и прекрасного. Оно всегда есть. И искусство – это та
территория, где в безобразном надо увидеть прекрасное...»… >>>
 Светлана Рябова (актриса): «Театр –
очень сложный организм. Театр – это как твой дом, как семья. Разве легко
жить в семье? Очень сложно. Иногда просто невыносимо, и люди разводятся. Но
что делать? Если хочешь сохранить семью, то надо сделать всё для этого.
Только в этом случае. А иначе не получится. Всё очень непросто. Никто не
собирается стелить золотые дорожки и носить на пуховиках. Все живые люди, и
всё как в любой семье. А коллектив – семья. Всякое бывает. И всё было. Что
делать? Это всё родное. Я бы не хотела, по крайней мере, сегодня, чтобы
произошёл этот разрыв, развод. Я пытаюсь сделать всё, чтобы он остался моим
домом. Хотя всё бывает непросто. Но самое главное – у меня есть работа, я
играю большие, главные роли, которые я очень люблю. И как бы мне не было
тяжело, а я прихожу на сцену, начинаю играть, и мне становится легче жить.
Это моё спасение, невероятная жизненная поддержка. Не знаю, насколько я
нужна этому театру, но он мне нужен»... >>>
 Оксана Мысина (актриса): «Когда
человек обращается лицом к жизни, а не к тому, чтобы от неё убежать, то это
и есть спасение от наркотиков. Это касается отчаявшихся людей, отчаянных по
характеру, без чувства самосохранения. У человека, который принимает
наркотики, нет страха перед смертью, он не думает об этом, ему кажется, что
жизнь вечна. Надо попытаться отвратить или остановить его, повернуть
куда-то в другую сторону. Быть может, он что-то услышит, его что-то
увлечёт, или он что-то захочет сделать помимо этого. Искусство призвано к
таким поворотам. Ты не знаешь: на одного человека ты подействуешь или на
тысячу. Если ты даже спасёшь каким-то словом или звуком одного человека, и
он станет гитаристом вместо того, чтобы пропасть где-то в подвале со своими
друзьями, принимая наркотики, то это уже будет шаг к жизни».... >>>
 Арутр Ваха (актёр): «Для актёра
на самом деле иногда важна бывает служба в армии. Когда актёр никак не
может открыться, потому что у него в жизни всё было в порядке. И у него не
расшатанная нервная система. Поэтому вызвать какую-то настоящую, живую
эмоцию, исходящую из себя, ему достаточно сложно. То же самое было и со
мной. Только после того, как я полтора года прослужил в Советской Армии,
нервная система у меня нормально подрасшаталась, и мне как актёру было
гораздо легче найти в себе какие-то сильные эмоции на сцене. И видно, что у
актёра, у которого всё в порядке, который не служил в армии, ничего не
хлебнул, горюшка, так сказать, сложнее в себе что-то выкопать серьёзное,
честное, сильное. И вообще, маменькиным сынкам необходимо ходить в армию,
конечно. Хотя бы для того, чтобы научиться пришивать пуговицы...». >>>
 Алексей Белов (музыкант): «Работая с
русским языком, я вижу только плюсы. Не могу сказать, что мне трудно было
писать по-английски в последние парковские годы. Ещё начиная с альбома «Moscow
Calling», мне пришлось половину текстов писать самому. Но русский язык
особенный. Более глубинный. Не скажу глубокий, потому что не хочу оскорбить
язык Шекспира. В данном случае, я говорю о языке Достоевского. Здесь одни
плюсы. Один минус, что в нашем языке мало коротких слов. Поэтому труднее
язык сочетается с ритмом. Но когда стихи появляются сами по себе, то в них
звучит и музыка. Поэтому в последнее время я больше стараюсь сначала родить
стихи, а потом музыку. Но иногда бывает наоборот. И тоже получается. Я
стараюсь, чтобы все тексты, даже если этот текст лёгкий, чтобы в нём было
какое-то зерно, маленькая пища для души. Если в какой-то песне там может
быть тарелка такой информации, то в другой песне, даже если будет ложка, то
это будет тоже замечательно. Главное, чтобы не было бессмыслицы и пустоты.
Было зерно»... >>>
 Владимир Меньшов (актёр, режиссёр): «К
сожалению, грамотность населения резко падает. Пишут с громадными ошибками.
Я спрашиваю у студентов: «Что же это такое? Что вы даёте такой текст?» Они
отвечают: «Да у меня сломалась программа, которая правит ошибки». Значит,
он сам уже потерял представление о грамотности и пишет всё «от фонаря», а
там всё программа правит. Книги для моего поколения имели большое значение.
Не знаю, как для другого поколения, это ценности, которые таятся на полке.
Ты знаешь, где что стоит, снял, нашёл страницу, прочёл, процитировал. Это
духовное общение с книгой не заменяется общением с компьютером. Но, возможно,
я сильно ошибаюсь, потому что совсем недавно ещё утверждал, что писать
ручкой гораздо правильнее, чем работать с компьютером. Нет. Сели все за
компьютеры и пишем. Удобно, это не пишущая машинка. Что делать? Жизнь так
поворачивается. Значит, будет узкий круг людей, которые будут втайне писать
ручкой и ценить духовное развитие больше. У новых ребят есть свои плюсы,
когда они в любом месте достают компьютер и гораздо быстрее и эффективнее,
что ли, живут. Не глубже, но эффективнее. Думаю, что жизнь будет
потихонечку всё выправлять. Поэтому не стоит пугаться»... >>>
 Юрий Чернавский (музыкант,
композитор): «Помню, как я придумал слово «попса». На репетиции часто приходили
корреспонденты. И вот однажды мы говорили с каким-то парнем, кажется, из
Днепропетровска. А на сцене начали «пилить» какие-то пацаны, ну прямо
чистые копии ребят, которых я помогал продюсировать. Только намного хуже. Я
что-то обозлился. Долго сидел и соображал, что бы сказать по поводу их
манеры и вдруг один из них выдал такое коленце – твист на кавказский лад. Я
пробормотал - «Ас-са-а…Это даже не поп, это какая-то… Попс-са-а…твою
мать…». Помню, как он схватился за карандаш…Смеялись… Не было тогда такого
термина, чтобы выразить своё презрение ко всем плагиатам эпигонов. И так,
то, что мы делали, это было уже не первая рука. Мне хотелось, чтобы
молодняк не только следовал за западными конструкциями, а шёл параллельно
профессиональной музыке и где-то соединился с ней. А они начали копировать
меня же. Поэтому вся моя затея теряла смысл...». >>>
 Юрий Мухин (писатель): «Жизнь
реальная - очень интересная штука, гораздо интереснее всяких шоу, которые
показывают по ТВ, но для этого надо захотеть разобраться в каком-то вопросе, захотеть понять
достоверно. Это на вкус каждого человека. Почему у нас было много убитых во
время войны в нашей армии? Или почему мы выиграли войну? Или достоинства
или недостатки нашего оружия. И тогда, задумавшись над этой темой, вы
будете примерно знать, что вы ищете в книге. В книге о чём? И читая по этой
тематике, со временем можно увлечься и можно увидеть для себя гораздо более
интересную сторону жизни, чем обычная жизнь: работа, пьянка, ТВ, а в лучшем
случае немного секса. Сейчас появилось довольно много авторов. Меня
поражает, что они нахватаются очень много фактов и считают, что бога за
бороду схватили. Мало иметь факты, нужно ещё и обдумать их»... >>>
 Сергей Чепиков (спортсмен) «Я никогда
не любил авторитарные, принудительные методы. Мне всегда нравилось
тренироваться в сотворчестве. Сотворческий процесс, когда ты и тренер общаются
как друзья. Когда вместе всё решали и делали какие-то мозговые атаки. Мне
нравился больше такой образ жизни, моё построение тренировок. Но, может
быть, я такой? А когда чисто по указке: ты должен выполнить это, это по
плану, на год вперёд – это мне не нравится. Как можно написать музыкальное
произведение по заранее спланированной схеме, или писать стихи, картину?
Сделать столько-то в намеченный срок: написать сегодня одну картину, завтра
– другую. Так не бывает, всё должно рождаться в каких-то муках творчества и
интересной форме реализации. Мы тренировались, знали, где будут сборы, но
не знали, что будет через месяц, так как всё зависело от тренировок именно
в этот период, мы не знали, куда нам всем придётся ехать через месяц или
два. Потому что всё нужно было решить исходя из степени тренированности. А
сейчас это планируется за много времени вперёд. И так скучно жить, я
считаю»….
>>>
 Ярослав Иванов (актёр): «В школе, во
дворе каждый день происходили драки, какие-то выяснения кто кого сильнее,
кто кому не так сказал, не так свистит, сидит. Каждый день. Не понимаю, как
я мог закончить школу на одни пятёрки. Воспоминания мои о детстве –
сплошные драки. Одна краска. И поэтому когда приехал в Питер, то здесь
среди этой публики – питерской, московской – меня сперва не восприняли.
Дикий человек, от которого мало кто испытывает положительные эмоции. Сейчас
я это сам вижу и понимаю. И жизнь в таких условиях, в коллективе, заставила
смотреть на себя со стороны, абстрагироваться, работать над собой,
вырабатывать такт, умение подходить к людям. Это была огромная школа для
меня. Очень благодарен за это судьбе»…. >>>
 Александр Ляпин (музыкант): «Я не буду
хорохориться, говорить «да я, я». "Я" – последняя буква алфавита
в моей психологии. Действительно, испытал большое потрясение. Вы
представьте: дело жизни – и вдруг прямая угроза его потерять. Это был дикий
шок. Два дня не мог понять, что мне делать, потому что мне кто-то сказал,
что это порвались связки, сухожилия. Я побежал в больницу, там закричали:
«Да, у вас порвались сухожилия, платите 100 долларов, вас надо
оперировать». Заплатил, лёг, меня оперировали, и оказалось, что у меня
целые сухожилия. Я их тогда чуть не убил. Потом всё прошло, я пошёл к
знакомому мануальному терапевту, который всех питерских рок-н-ролльщиков
лечит – доктору Артуру, хорошему дядьке и большому умнице. Он меня вылечил,
сказал, что через три месяца ты буду играть. Но уже через полтора я стоял
на фестивале с перевязанной рукой. В «живом журнале» у меня есть userpic,
где у меня правая рука перевязана банданой. Как раз после операционной. Я
играл с трудом, не так технично, как потом и до того. Тяжело было и больно,
но играл. И играю по сей день»... >>>
 Инга Оболдина (актриса): «Дети
быстрее, чем студенты и взрослые люди, реагируют и откликаются. Потому
что ещё всё не окостенело, не покрылось
хрящами, ещё свежа фантазия. Просто в своей методике, как мне кажется,
сразу был правильный курс в детском творчестве, воспитании актёра. Неважно,
чтобы человек заиграл вдруг, говорил текст многозначительный с выражением – это самое ужасное. А важно, чтобы зритель
ощущал, что он подглядывает какую-то детскую игру, что они настолько играют
сами с собой, увлечены этой игрой и так по-настоящему, что они просто
хулиганят и играют в это. Мы просто подглядели. Вот тогда это здорово.
Когда их не заучивают, не заставляют зубрить как раз интонации, а когда
идёт от них и только помогают им быть раскрепощёнными на сцене. Вот тогда
из них льётся невероятное, тогда они становятся просто потрясающими
актёрами. Смотришь – готовые актёры. Конечно, с годами это уходит,
поскольку появляется ответственность. А дети – они безответственные. И если
правильно к ним подходить, то выдают такое, что не каждый взрослый
сыграет»... >>>
 Татьяна Полякова (писатель): «Очень
сложно сказать откуда что берётся. Может быть, оттуда, сверху? Человек в
каком-то смысле рождается с определённым набором черт. Можно что-то
воспитать, что-то приобрести, но какой-то темперамент всё-таки даётся от
рождения. Сколько себя помню, очень не любила плакать и всегда, даже очень
маленькая (знаете, бывает у людей что-то нервное, в какой-то ситуации,
которая требует сосредоточенности, вынос знамени на торжественном параде, а
человек начинает улыбаться, какое-то веселье), даже когда я разбивала в
кровь коленки, почему-то не плакала, а смеялась, начинала хихикать. Может
быть, это было нервным. Терпеть не могла, когда меня жалеют, и как-то всё
старалась обратить в шутку. Думаю, есть люди, которые ищут повод поплакать,
а есть – посмеяться. Я отношусь к последнему. Любую историю можно
рассказать трагически и весело. Я склоняюсь к весёлому. Потому что толку
нет как и от слёз, так и от смеха, если всё сделано, произошло. Веселье же
настраивает на оптимизм. Уже хорошо»... >>>
 Борис Миронов (патриот, политик,
писатель) «В это время и велись идеологические войны. На той стороне
присутствовала команда, которую формально возглавлял, во всяком случае,
проводил совещания по идеологии – Сергей Александрович Филатов. Он был
главой администрации президента. Меня уже тогда поражало: почему на эти
заседания считали обязательным приходить Лившиц, Сатаров, Батурин. Ну,
Костиков - вроде бы по делу, он - пресс-секретарь. Команда ближайших
помощников президента по экономическим вопросам или по безопасности всегда
была на этих совещаниях, и вопросы ставились очень жёстко. Причём на
совещании, на Сахаровских чтениях в Кремле, жена Сахарова, прямо обращаясь
к президенту Ельцину, сказала: «Борис Николаевич, вы берите пример с Андрея
Дмитриевича, который никогда не говорил слово «русский», а всегда говорил
«россияне». И назавтра, как по мановению волшебной палочки, стало везде
употребляться слово «россияне» и стало искореняться слово «русские»»… >>>
 Павел Деревянко (актёр): «Гоголь
очень фантасмагоричен и, с другой стороны, народный, глубокий, космический.
В Гоголе очень многое заключено. Из произведений Гоголя мне очень нравится
«Портрет», который меня очень сильно пронял в институте. Я считал, что это
произведение – как Библия для артиста. Он должен читать и учиться. Каким
надо обладать талантом, чтобы так написать! А постановки по Гоголю мне все
нравятся. Они разные, и у меня нет предпочтения к какому-либо
произведению»... >>>
 Лариса Лужина (актриса): «Мужчина
артист – это не мужчина, это артист прежде всего. Всё равно у них есть
чувство превосходства. Как любой актёр хочет, чтобы он был в единственном
виде, какие-то свои амбиции. Когда у мужчин такое проявляется… А это есть
почти у каждого актёра. Актёры-мужчины даже женщинам-актрисам завидуют.
Если они в той же картине выше на голову, лучше играют, больше получают
комплиментов и похвал, чем они. Это черта есть, и никуда от неё не
денешься. Это черта творческого
человека. Вот так к актёрам-мужчинам я и отношусь. Они могут играть
всевозможных мужественных, смелых
людей, героев на экране, а в жизни… Я даже вспоминаю Женю Урбанского,
которого я очень уважала, любила, и считаю, что он, действительно,
по-настоящему герой, таких сейчас нет. Всё равно он в жизни проявлял себя
как мужчина, который был физически крепок, но был и обидчив, как капризные
дети. Есть это в мужчинах-актёрах. Их всё время нужно носить на руках и
говорить, какие они хорошие и талантливые».... >>>
 Александр Самойленко (актёр): «Полнометражное
кино интереснее. С моей точки зрения, это наиболее законченная форма в
искусстве и она более эстетичнее, чем сериал. А так как в кино много
недоговорённостей, то это даёт возможность зрителю домыслить то, что не
успели или не захотели снять. А сериал сильно развёрнут, он больше похож
«мыло». А «мыло» - это трёшься как
бы в одной и той же ступе. Как бы «намыливают» тебя в сериале.
Намыливаешься, намыливаешься. Но никак не смотришься»… >>>
 Виктор Зинчук (музыкант): «Сейчас
понимаю, какое образование нам дало государство. Обучение в музыкальных
учебных заведениях очень дорого из-за того, что ты занимаешься один на один
с педагогом. А время его стоит дорого. И сейчас по-хорошему приятно
слышать, что все, начиная от Марка Нопфлера, Стива Вея и многих других
музыкантов, не имели музыкального образования такого, как у нас. Это просто
для них неосуществимо. Сами учились, друг у друга. После того, как побывал
в мастер-классе Стива Вея, понял, что подход там во многом упрощён.
Классическое образование даёт большее. Возможность посмотреть на всё со
стороны, проанализировать, объединить, зная разные культуры, разные
теоретические системы и прочее. Они этим не обладают. Поэтому у меня и
музыка такая разная. Могу сыграть и «Вокализ» Рахманинова и что-то
современное. И всё получается. Это всё – образование»... >>>
 Владимир Бушин (писатель): «Исполнилось
65 лет со дня получения первого «Оскара», который получил советский фильм -
«Разгром немецких войск под Москвой». Казалось бы, радуйтесь! Советский
фильм получил награду! Как вы можете, русские люди, этому не радоваться?
Так они же, негодяи, даже в таких вещах выискивают, как бы пнуть советскую
власть! И несут какую-то чушь! Что вот эту награду скрывали, прятали.
Господи! Все, кто интересовался кино, знали, что «Разгром немецких войск
под Москвой» был удостоен «Оскара», а кроме того и Сталинской премии! Они
говорят сейчас, что операторы так и не узнали о своём триумфе. Да у них
триумфом была Сталинская премия! А что для нас тогда была Америка? Это они
сейчас все без конца друг друга награждают премиями. Это же чудовищно!
Тогда этого не было. Плевать нам было на них. Ну, дали и дали. Хорошо. Да и
потом не до этого было, чтобы радоваться! 1942 год. Ещё только-только были
одержаны первые победы. До этого ли нам было, чтобы умиляться американской
премии! И вот выискивают, выискивают… Как бы пнуть? Постоянно».... >>>
 Надежда Птушкина (писатель): «Мы живём в
реальности – у нас совершенно иные задачи, мы хотим выжить, нас окружает
много разных вещей, в какой-то степени наше отношение к реальности, программирует
наше благополучие, любовь и прочее. В искусстве, если вульгарно сказать, мы
хотим адреналина, эмоционального воздействия, которое нас возбуждало бы,
поднимало наш дух или вызывало катарсис, взывало к совести или успокаивало,
или мы чувствовали бы себя комфортно. У искусства разные задачи. Те,
которых нет в реальной жизни. Зачем нам на сцене реальная жизнь? Этого
никогда не будет. Когда это пытаются делать в нон-стопе - это всегда очень
неинтересно, скучно. Сцена – это искусство, метафора, миф, к которому я
всегда стремлюсь в создании пьесы»… . >>>
 Егор Пирогов (продюсер,
телеведущий, актёр) «Человек может выдержать очень многое. Я
всё время думал, что человек гораздо слабее. Человеческое существо
невероятно сильное. Человек может приспособиться к любым обстоятельствам.
Жажда жизни в нас как в существах неистребима. И главное, что жизнь - очень
интересная штука, и она не ограничивается Москвой и Садовым кольцом. За
Садовым кольцом фантастически красивый мир, частичкой которого хочется
теперь стать. Хочется путешествовать, даже выходные не проводить дома, при
любой возможности выезжать. Вы не поверите, я умудрился спустя полтора года
после алтайской программы этим августом вновь вернуться на Алтай уже
самостоятельно, поскольку я так заразился, что вновь проделал этот маршрут,
но уже лично сам. А это многого стоит, так как мы очень инертны. Если мы
куда-то едем отдыхать, то мы едем по каким-то очень известным туристическим
маршрутам, и ничто нас не может заставить сделать шаг в сторону – влево,
вправо. А именно там всё самое интересное»... >>>
 Владимир Стеклов (актёр): «Любой опыт
в чём-то он полезен. Как положительный, так и отрицательный. Потому что
отрицательный – тоже опыт. Если ты берёшь с собой тот накопленный багаж, то
это, конечно, превращается в какой-то штамп, стереотип. А если ты
опираешься на этот опыт, но с учётом того, что за материал у тебя сейчас в
руках, можно ли к нему с подобными отмычками и ключами идти, то тебе уже не
приходится изобретать велосипед. Это уже было. И ищешь какие-то новые пути,
формы. В любом случае это помогает. Но а то, что присутствует незримо или
нет, то опять же до определённой степени. Это всё-таки аллегоричное
выражение, не буквальное. Иначе надо к психиатру обращаться. Нет, конечно,
всё это накапливается и перерабатывается внутри тебя и становится чем-то
хорошим»... >>>
 Лидия Вележева (актриса): «Я всегда
относилась к цензуре спокойно. На ТВ она необходима – 100%. Для тех
фильмов, которые идут на телевидении. Я отношусь к этому как мать. Какие
порой показывают сцены насилия с переводом мата, неприятных слов, и это
может идти и в 16:00 часа, и в 19:00 часов, когда ребёнок может спокойно
включить! Я была шокирована несколько лет назад, когда включила телевизор
где-то в 12 часов дня, и там просто шла порнуха. Я была на гастролях и
решила поначалу, что это какой-то особый местный канал. Но оказалось, что
это обычный канал, который ребёнок может включить и посмотреть везде. А
зачастую у многих детей есть телевизоры в комнате. Многие родители могут
быть в гостях, на работе. Или выйдите на улице и посмотрите, сколько
продаётся порнографических журналов. Я понимаю, что не надо быть монашкой и
закрываться. Раньше, как мне рассказывали актрисы, которые выступали и пели
на сцене, длина юбок должна быть ниже определенной. Сейчас же всё раскрыто,
открыто. Кто больше раскроется, больше сделает эротических движений. Ну что
это такое? Я это не люблю, не принимаю и не хочу. Эстрада, как и театр и
всё, что связано с искусством, должна быть культурной»... >>>
 Сергей Пиоро (актёр): «Только
благодаря рабочим, которые сказали: «Да что вы парня держите? Здоровый
парень. Пусть работает!», я покинул школу. Первое моё место работы – почта.
Полгода проработал почтальоном. Это
было тяжело, потому что я вставал в пять утра. Газеты же рано привозят, их
нужно все рассортировать. Пальцы всё время были чёрными от типографской
краски. И параллельно я учился. И неплохо. По крайней мере, педагоги мне
пытались объяснить или закрывать глаза, когда я уж совсем ничего не
понимал. То, что было пропущено в каком-то классе по алгебре, они тогда не
мучили. Не ставили вопрос так: не знает алгебры – вон из школы. Что-то
объясняли, что-то я действительно начинал понимать»… >>>
 Алексей Гуськов (актёр, продюсер): «В общей
массе, если верить в то, что искусство каким-то образом влияет на
формирование (искусство влияет, безусловно, в целом, но я имею в виду театр
и кино) мировоззрения и личности, то ситуация катастрофическая. Если
подходить к этому спокойно и здраво и понимать, что всё равно молодой
человек до 13 лет живёт собственным эго, потом он хочет любить и быть
любимым и т.д., то ситуация абсолютно нормальная. Большая часть, 90 с
лишним процентов - всё равно это развлечение. Это «Кривое зеркало», это то
нищее, что вываливают. Но у нас есть право это не смотреть и не знать. Я
этого не знаю. Я иногда читаю. Мне задают вопросы, спрашивают. «Нет, что
вы, я это не смотрю». Достаточно чуть-чуть заглянуть и увидеть – это всё не
моё, и выключить. В этом прелесть телевидения. И в этом прелесть искусства,
что оно субъективно. Вот и всё»... >>>
 Дмитрий Иосифов (режиссёр, актёр): «Говорить о
том, что люди выше или ниже тебя – наивно. А то, что оно не должно
опускаться до обывательского уровня – точно. Какой смысл тогда заниматься
этим долгое количество времени? Если ты сам ничего не пытаешься раскрыть,
если ты для себя определяешь некие рубежи – моральные или профессиональные
- и пытаешься к ним дотянуться, то это как соревнование. Выходит спортсмен
на Олимпиаду, и у него нет желания быть первым или прыгнуть через
перекладину выше, чем это делают его коллеги – то он и не прыгнет. А если
есть желание и он держит в голове, что она сейчас установлена на 5 м 10 см,
а я хочу прыгнуть на 5,40, и даже если я не прыгну на это высоту, но во
всяком случае я это буду пытаться сделать. И точно - прыгну выше, чем 5,10.
А в голове ещё 30-сантиметровый запас. Это говорю буквально, но на самом
деле это так же и в жизни. На мой взгляд, человек должен постоянно чего-то
добиваться, что-то доказывать самому себе».... >>>
 Андрей Державин (музыкант): «Ощущение
было такое, что сейчас наступит разрыв сердца. Всё это было от волнения и
полного отсутствия опыта работы на сцене… Всё это напоминало первые дни
войны, когда невооружённые солдаты с трёхлинейками, как следует не одетые,
шли в бой. Так же примерно произошло и с нами. Нас сразу кинули на
гастроли, и оказалось, что профессиональная сцена, о которой мы так долго
мечтали, кардинально отличается от клубных
и студенческих сцен, где мы выступали до этого…. Здесь вступает в
силу такое понятие, как профессионализм. Вот этому нам пришлось учиться
потом долгие годы»... >>>
 Светлана Светличная (актриса): «В нашем
актёрском мире очень развито чувство зависти. А оно от дьявола. Дьявольщина
всегда при артисте, а сейчас особенно. Профессия не лучшая в мире. Кто-то
из актёров говорит: «Я так счастлив!» или «Я счастлива, что я актриса!»
Сейчас могу, по истечении времени, от пережитого, всего, что знаю, так как
не стою на месте в смысле отношения к жизни, сказать – я не восторгаюсь
тем, что выбрала эту профессию. Нет! Я не в восторге. Лучше было бы, если
бы стала врачом, учителем, медиком. Я бы хотела иметь профессию, в которой
всё зависит только от тебя, а не от случая и не от приглашения».... >>>
|
Артисты
Музыканты
Писатели
Спортсмены
Другие знаменитости
2010
АРХИВ
2009
2008
2007
2006
2005
2004
2003
Алфавитный указатель
О газете
|
