Туризм / Алтай / РИФформа / Артисты

ЛЮДМИЛА ГЛАДУНКО:

«МЫ ДОЖДЁМСЯ ДРУГИХ ВРЕМЁН»...

Евгений Гаврилов: –  Какие работы с вашим участием выйдут в ближайшее время?

Людмила Гладунко: – Это полнометражный фильм «Дистанция», который у нас уже находится в периоде озвучания. Картина смонтирована. Я полагаю, летом-осенью следующего года её увидят на экранах. В этом проекте я автор сценария и сорежиссёр. У нас два режиссёра – Гладунко, Токарев.

У нас есть продолжение «Моей Пречистенки» – снято ещё 12 серий. Наконец-то мы завершили эту гигантскую эпопею! Она была задумана как история Москвы, нашей страны. С 1900 до 2000 года. Та часть, которая прошла по телевидению, была до войны. А теперь мы сняли события после 1945 года по 2000. Гигантская картина – такого масштаба, которого у нас ещё не было. Жизнь в Москве за столетие. Он закончен, сдан. Теперь решается его судьба, на каком канале будет это показано. Все 28 серий. С самого начала, чтобы зритель увидел всё: от и до.

– Чем была для вас интересна работа в последних проектах?

– Я всегда большой акцент делаю на актёрскую работу. Потому что сама актриса и вышла корнями из этого. Для меня судьба героя, история человеческая – самая важная, потому что, когда это пишу, уделяю этому самое большое внимание. Чтобы была рассказана судьба человека. Естественно, когда она складывается в сценарном материале, драматургическом, она должна быть сыграна. Поэтому для меня актёрская работа – большая, важная вещь. Говорят, что у меня это получается. Сейчас очень многие режиссёры не уделяют этому внимания и не умеют работать с актёром.

Я по образованию актриса, эту природу знаю, чувствую, понимаю. Это у меня связующее для всех проектов. В «Пречистенке» вообще необыкновенные роли, потому что судьбу приходилось играть в возрастных этапах: от молодости до 70-летнего старика у меня сыграл один актёр. Это и определенная трудность и вместе с тем невероятный интерес у актёров к такой работе. И, естественно, и у меня как у драматурга и режиссёра.

В «Дистанции» сложность другая. Актёрам и актрисам надо было играть спортсменов. Приходилось много тренироваться, по настоящему этим заниматься. Света Мастеркова в этом помогала, на съёмках бывала, и консультантов у нас было много. Я понимаю, что из актрис спортсменок было сделать невозможно, но хотя бы приблизиться и прибегать к разным хитростям, где-то комбинировать, обязательно с дублёрами - сложная режиссёрская работа, операторская, для того чтобы максимально сложился образ спортсменов на экране.

– Как состоялся ваш переход из актёров в сценаристы?

– Это вообще другая специальность. Но так как я была пишущим человеком с самого начала, с юношеских лет, всегда писала. Вначале это рождалось «в стол», для себя. А когда наступило «новое время» и появилась возможность заявить о себе, у меня это реализовалось.

Мой сценарий был на конкурсе «Мелодрама» под псевдонимом, был отмечен премией. Так же под псевдонимом, никто не знал, что это я. У меня был псевдоним Вера Монахова. Под этим псевдонимом я о себе и заявила. Когда поняла, что это понравилось, что это случилось, что имею право писать, потому что получила какие-то призы, стала писать под своим именем.

Первый сценарий – он ещё не поставлен, надеюсь, что это случится в этом году, «Для начинающих любить». А потом была четырёхсерийная картина «Не покидай меня, любовь», которая прошла по ТВ. Это был мой первый поставленный сценарий. После этого у меня уже пять работ.

Не только драматургия, но и режиссура стала моей профессией. Как-то органично в это дело вошла. Теперь меня спрашивают, почему больше не снимаюсь у себя. Пока нет такой тяги. Настолько я стала соответствовать этой новой профессии, что пока не играю.

И потом, я пишу. У меня в этом году три проекта. Когда это узнают, то поражаются: когда всё успеваю. Успела: 12 серий «Пречистенки», «Дистанция» - полный метр. И была документальная картина «Прерванное танго» о Пахомовой и Горшкове. Это тоже мой сценарий.

– Чья была идея снимать документальные проекты?

– Это была моя идея. То, что стали делать мы. То, что возникло на каналах одновременно – за это я не отвечаю. Стали делать и Первый и Второй каналы. Мы стали снимать с Борисом Васильевичем на студии «Дебют». Сашу Горшкова я давно знаю. Это наш друг. И вот накануне его шестидесятилетия, сидя у него дома, я спросила: «Саша, а как страна будет отмечать твоё 60-летие? Вы – великие спортсмены». – «Да я не знаю». – «Нет, давай сделаем документальную картину. О тебе, о Людмиле Пахомовой». – «Я не знаю, с этим не сталкивался». – «Ничего, мы с этим сталкивались и это знаем».

Написала сценарий, предложили Второму каналу, они взяли эту идею. Так и родилась изумительная картина. Я её очень люблю. На Международном теле-, кинофоруме в Ялте в этом году в сентябре по разделу «документальное кино» мы получили гран-при за «Прерванное танго».

После этого мы сделали «Последний герой» о Вячеславе Васильевиче Тихонове, который тоже заказали на Втором канале, и только что сдали картину о Юрии Яковлеве «Ирония судьбы, или Кто вы, Юрий Яковлев?». Где-то в январе она должна пройти по ТВ.

– Были какие-либо трудности у вас, такой далёкой от спорта, в работе со спортсменами?

– Было страшно. Для меня эта область незнакомая. Я даже не могу назвать себя болельщиком. Если Борис Васильевич ярый болельщик, то я – нет. Но я вам скажу, за что зацепилась.

Спорт как таковой голый не бывает. За каждой спортивной судьбой есть судьба человеческая. И когда я начала работать со Светой Мастерковой, она наговаривала мне свою историю: приезжала ко мне, рассказывала какие-то эпизоды своей биографии, судьбу. Что-то вошло в картину, что-то стало вымыслом.

Но стала писать только тогда, когда меня заинтересовала сама человеческая история. Как она из девчонки из города Ачинска взошла на Олимп, через что прошла, сколько в этой девчонке было желания прорваться, доказать, что она может состояться. Я поняла, что в характере вся сценарная пружина.

Если в результате этого фильма молодёжь, какая–то девчонка или мальчишка из города Ачинска или ещё бог знает из какого города, из деревни, увидит и поймёт, что стоит захотеть, трудиться и двигаться, то каждый может взойти на Олимп. Каждый. Для этого нужно фанатическое желание. Это не обязательно спортивный Олимп. В каждом человеке есть своя потенция, какой-то свой талант. У Мастерковой это случилось – она великая бегунья, кто-то – великий актёр, кто-то – великий инженер… Надо хотеть двигаться по жизни.

Когда поняла, что в её характере это было, то вот об этом как раз надо писать, вот это является драматургической пружиной, для того чтобы написать сценарий и снимать кино.

А если говорить чисто о спорте, то достаточно включить телеканал «Спорт» и смотреть…

– Когда вы только начинали писать в раннем возрасте, что это было – стихи, проза?

– У меня семья была кинематографическая. Моя мама достаточно известная артистка – Маргарита Ивановна Гладунко, которая снималась в фильме «Часы остановились в полночь». А отчим у меня был великий сценарист – Николай Николаевич Фигуровский, который написал сценарий «Когда деревья были большие», «Преступление и наказание», который работал с Львом Александровичем Кулиджановым.

Он всегда с детства, даже когда я хотела быть актрисой и начала сниматься девчонкой, фактически с 15 лет, всегда говорил моей маме: «Люда хорошо пишет. Люде надо писать». У меня это двигалось, я писала стихи, прозу, рассказы.

А потом появился первый сценарий. Но были советские времена, надо было заново учиться, идти на сценарный. На это не было времени, и я снималась как актриса. А когда в другое время написала псевдоним, отдала на конкурс, а потом получила вначале четвёртую премию, потом было ещё что-то – всё было естественным. Позже у нас была своя студия, мы подали заявку на фильм, он прошёл.

Творческие профессии всё равно близки. Но не каждой актрисе дано писать, и не каждой дано сниматься в кино. Вот Рената Литвинова и пишет, и снимает, и сама выступает в качестве актрисы – ей дано.

Получается, и мне дано, если у меня уже пять работ.

– Какая роль была вашей последней?

– В 1992 году вышел фильм «Отшельник», где у меня была главная монороль. Режиссёра Токарева. И фильм «Прощение», где роль моя была поменьше.

Имея свою студию, будучи автором сценария и режиссёром, я могла играть и писать для себя. Но в данный момент настолько погружена в ту работу, которой занимаюсь сегодня, и на самом деле может у меня не хватает элементарного эгоизма. Я настолько люблю своих героинь, которых пишу, что почему-то не вижу в них себя.

Наверное, не умею любить себя. В актрис, которые у меня играют, просто влюбляюсь, обожаю, знаю, как с ними работать, как им подсказать. Работала и с Женей Симоновой, у меня много сейчас молодёжи. Не представляю себя, потому что не могу сама в себя влюбиться. Пока так объясняю. Хотя меня все ругают за это. Почему? Зачем? Надо тебе для себя написать интересное.

Я знаю: всё, что я написала, скорее всего, реализую. Мне это ближе, чем если это сделает кто-то другой. Потом безумно люблю работать с актёрами. Видимо, во мне есть какие-то педагогические качества. И когда пишу, то выплёскиваю всё то, что есть у меня внутри. Для меня всё это органично. В данный момент это моя песня, и я её пою.

– Что самое главное при выборе вами актёра?

– На кастингах – да, сотни людей, трудно найти одного. Тут ничем не объяснишь свой выбор. Об этом меня спрашивают многие режиссёры. Когда Борис Васильевич видит, кого подобрала, взяла, то удивляется точности. Трудно объяснить, почему это делаю. Приходит десяток актёров, и вижу, что девять – точно не подойдут, а один – да. Знаю это. И получается, что потом выбор оказывается правильным. Вижу и всё. Как так?

Столько новых актёров открыла! На «Пречистенке» у меня впервые снялись такие актёры, как Саша Волков, Аня Казючиц, Александр Вершинин, Катя Климова – много, кто снимался в первый раз.

– Какой ваш сценарий на сегодняшний день наиболее сильный?

– Трудно сказать, потому что они по материалу разные. «Пречистенка» - исторический проект, там столько нужно было знаний, изучение каких-то языковых характеристик и т.д. Как разговаривает князь, революционеры – сложнейшая работа. Мне она была безумно интересна. Конечно, могу отметить «Пречистенку». И вот сейчас сценарий, который один из первых – «Для начинающих любить» – я его очень люблю. Он ещё не поставлен.

– Что главное для вас в ваших сценариях и фильмах?

– В наших фильмах нет криминала. Меня не интересуют детективные истории. Никогда не читала эту литературу. Мне абсолютно не интересно, кто за кем бегает, кто кого убил. Детективно-криминальная история не интересует, потому что Достоевский – тоже детектив. И это – другое. То, что сегодня заполонило экраны – мне безразлично. Я и мало в них разбираюсь, и по творческим моментам они меня не привлекают.

А вот судьбы человеческие, история духа – интересует. А там уже и любовь, и ненависть, страсть и, возможно, детектив. Потому что революция – большой детектив.

Всё то, что сейчас вылилось на экран о «любви» - это уже физиологический процесс. Меня же интересует, как она зарождается, её духовное начало. И во что она выливается. И т.д. Жизнь человеческого духа, а не физиологический процесс.

У нас всё сведено сегодня на этот уровень. Бегут, стреляют, кровь, «любят» - постель, разделись, оделись. Для меня это не предмет искусства. Всё опущено до такой степени, что мне страшно становится и за сына, и за молодёжь. Испытают ли они когда-либо такое великое чувство, которое вообще человека сделало человеком – любовь? До тех пор, пока мы просто размножались и умножали род, мы и людьми не были. Цивилизация так много прошла для того, чтобы создать культуру, а мы сейчас пытаемся её уничтожить.

Великие гении рожались и двигали нашу цивилизацию в период, когда рождали настоящие чувства и формировали душу человека. А теперь мы говорим, что этого нет.

– Как вам помогает литература в вашей профессии?

– Это всё. Не хочу произносить даже высоких слов. У меня достаточно приличная библиотека, и когда меня уже тошнит от всего происходящего, поднимаю глаза и думаю: «Да нет же! Вот это всё есть! Передо мной!» Достаю любой томик, открываю любую страницу и думаю: «Всё хорошо, отлично! Это же есть». Сегодня отвернулись, но завтра обратно об этом вспомнят – и повернутся к этому. Всё это сделано. В России в особенности.

Когда поднимаю глаза на свою библиотеку, то вижу Толстого, Пушкина, Тургенева - всё стоит на своих полках. Я это читаю. Просто сейчас немножко другое время. Но никто никогда этого не отменит.

Вижу, как двигается по жизни мой сын. То я не могла заставить его одно читать. А проходят годы, и вдруг он говорит: «Мам, ты представляешь, я прочитал…» - «Здрасте! А сколько я тебе это говорила!»

Человек развивается и растёт. Когда требуют каких-то объяснений, появляется потребность в настоящих переживаниях, понимания чего-то, когда ты хочешь себе что-то уяснить, то думаешь так: «А всё-таки, что же написано про это в Библии, что написал об этом Пушкин, Толстой, Достоевский?»

Или более доступную юношескую литературу: можно прочитать и «Три мушкетёра» А.Дюма и тоже кое-что выяснить из этого.

Ценности – они не приходящие. Просто жалко, что мы не часто к ним разворачиваемся. Но подвижка в этом направлении уже есть. Начитались уже всего. Насмотрелись глупостей, начитались глупостей.

Я люблю любую хорошую литературу. С удовольствием читала Трифонова, Ахмадулину просто обожаю, знаю половину наизусть. Когда снималась в «Чистых прудах» по её сценарию по нагибинским рассказам, учила её взахлёб. Я и во ВГИК поступала с её стихами.

Очень много качественной литературы у нас. Особенно в советское время. Хорошая литература очень сильно отличается от плохой. Те, кто в этом разбирается, сразу это понимают.

– Вы - трудоголик. Это было у вас с юности?

– Это природное. Мало видела примеров, что если человек с ленцой и у него душа дремлет, не пассионарий и так двигается по жизни, то вдруг становился другим. Это заложено. Мне всегда что-то хотелось, что-то придумывалось, что-то крутила в голове. Всегда что-то делала.

Почему стала писать? А я даже не знаю когда. День, год не назову. Всегда всё записывала, наблюдала, фантазировала, всё время что-то рассказывала. Девчонкой снималась в каких-то фильмах и всегда говорила, что я бы поменяла сценарий, почему это не так? Как жалко, как же так! Это всегда во мне бурлило. Тут природа, и никуда от этого не денешься.

– Главная задача, которая всегда стоит перед вами как перед художником, человеком искусства?

– Есть очень простая вещь, которая меня давно по жизни ведёт. Толстой сказал, что искусство существует для того, чтобы помогать человеку жить. Моё продолжение: если оно этого не делает, то оно и не нужно.

Каждое дело, которое мы затеваем, должно давать человеку надежду и силы. А если мы его втаптываем в грязь, всё время говорим, что всё плохо, ничего не будет, ты тварь – то зачем всё это? Людям и так тяжело живётся. Зачем им вот это проповедовать?

Если люди верят, интересуются, ходят в церковь, читают хорошую литературу, они понимают, что вообще-то человек рождён для счастья и надо идти к нему. И всё. Если мы рождены только для того, чтобы умереть, то тогда зачем всё это? Всё очень просто.

В «Дистанции» у меня отправная точка – дать надежду. Вы только в себе выращиваете желание добиться, работать, сделать. На любом уровне человек осуществляет своё творческое начало. Кто-то не умеет того, третьего, пятого – роди, воспитай сына. Пятерых воспитай! И вот оно тоже счастье, твоя состоятельность.

Когда жизнь длинную живёшь, понимаешь, что истины уже проповедовались, они есть и достаточно просты. Оставайтесь людьми! И делайте честно своё дело.

Человек очень долго путается, идёт кружными путями опять к одному и тому же. Если бы этот разговор состоялся лет десять назад, наверное, говорила бы задумчиво и витиевато. Тем более, что это так модно: говорить аллюзиями, чем меньше людей тебя поймёт, тем «достойней» ты выглядишь.

Но сегодня, сделав всё то, что сделано, понимаю, что, когда цели чисты и просты, становится так хорошо и во всём появляется такой смысл!

– Ваши пожелания телезрителям в городе Бийске Алтайского края, тем, кто смотрит фильмы с вашим участием и по вашим сценариям?

– Наш любимый, драгоценный, дорогой зритель, я безумно верю в нашего человека. После «перестройки» мы оценили, что наше образование было на очень хорошем уровне и востребовано везде, оно заложило глубокие духовные ценности в нашего человека.

Не отчаивайтесь: придут другие времена и будет настоящая литература, кино! Мы на этом пути.

Если мои слова вызвали у кого-то доверие, то это, может, является тем подтверждением, что есть нечто другое наряду с той жвачкой, которую мы смотрим. Мы дождёмся вместе с нашими читателями и других времён. Тогда будет востребовано настоящее, то, что мы умеем делать.

А мы нашего зрителя не будем разочаровывать. По крайней мере, мы с Борисом Васильевичем. За остальных не отвечаю. Счастья нашим зрителям!

– Пожелания к Новому году?

– Во-первых, это очень любимый праздник для всех. Не знаю людей, которые не любили бы Новый год – от самых маленьких до самых стареньких. Но у нас есть такая тенденция: наступит Новый год – и тогда-то я начну всё с начала, всё у меня будет правильно, хорошо.

Чтобы мы всё-таки не надеялись на начало Нового года. Мы должны жить каждый день, и чтобы мы отвечали за каждый прожитый день – его должны протягивать в дальнейшую жизнь. Тогда не надо будет этих радикальных решений – это всё будет там, а здесь заново.

С любовью к Алтайскому краю и его жителям!

Использование материалов без указания ссылки на сайт запрещено

fdpp-tyrizm@yandex.ru