Туризм / Алтай / РИФформа / Музыканты

СЕРГЕЙ КОЛЕСОВ:

«КОНКУРС – СОРЕВНОВАНИЕ, МУЗЫКА - ИСКУССТВО»...

Евгений Гаврилов: – Сергей, расскажите о конкурсе саксофонистов в городе Сакса, в Бельгии, где вы получили Гран-при.

Сергей Колесов: – В конкурсе три тура. В каждом туре было произведение, специально написанное для этого конкурса. И к первому, и ко второму и к третьему. Произведение, которое играется в третьем туре в финале, высылалось за месяц до конкурса, одинаково для всех участников, и у всех был ровно месяц, чтобы его выучить.

Любой конкурс – стимул для работы. Это большой рост, и неважно, чем он заканчивается для участников. Конечно, когда всё заканчивается победой, это приятно вдвойне. Но даже если нет, то подготовка к конкурсу, тем более к такому большому, это период, когда музыкант может прыгнуть выше готовы. Участник поставлен в очень жёсткие рамки, когда он должен не просто выучить произведение, а сделать это с творческим подходом. В обычных условиях очень сложно сделать такой скачок. Это большой трамплин для творчества.

Два произведения для первого и для второго тура были известны давно. А произведения для третьего тура высылались за месяц до финала.

Конкурс состоит не только из произведений, специально написанных для него. В первом туре одно специально написанное произведение для конкурса, а второе – на выбор.

Во втором туре также есть специально написанное для конкурса произведение, одно – на выбор и ещё одно сольное произведение – тоже на выбор.

А в третьем туре исполняется концерт, который написан специально для конкурса. Он высылается за месяц до финала и ещё одно произведение на выбор.

Вот так всё устроено. Импровизационная часть у меня была соната во втором туре. Она не обязательная, а на выбор, японская соната Т.Ешимацу «Пушистая птица», в ней есть импровизационная часть.

В этой сонате сочетается много стилей. Она эклектична, там есть и джаз, и в какой-то степени она неоромантическая и классическая одновременно. Эти особенности позволяют свободно импровизировать.

Это было для меня очень выигрышное произведение во втором туре. Его мало кто играл, и в нём в третьей части была импровизация, которая не выписана и ты её сам создаёшь. Когда попадаешь на вдохновение – это очень замечательно и эффектно.

А в финале два произведения с оркестром. Одно из них обязательное, специально написанное для конкурса, а второе – на выбор. На выбор все играли разные произведения, а специально написанное играли все.

На конкурсе очень жёсткие критерии для того, чтобы расставить точно иерархию – первое, второе, третье места. Этим конкурс и хорош, что нужно определить много критериев, выставить ряд оценок. И когда все участники играют одно и то же произведение, это гораздо легче оценить. Выявить уровень подхода к произведению и уровень мастерства музыканта по сравнению с другими.

Критерии оценок одинаковые, все участники находятся в одинаковых условиях, всем за месяц высылается одно задание.

– Отличалась ли подготовка к конкурсу от других, менее значимых мероприятий?

– Конечно, отличалась, но у меня сложилось так, что перед этим, буквально за несколько месяцев, я ездил на конкурс в Париж. Маргарита Шапошникова меня отговаривала от этого, считала, что я могу не успеть подготовиться к главному конкурсу.

У меня было намечено два конкурса на 2006 год. Один в апреле, другой в ноябре. В апреле я также выиграл, приз фирмы «Henry Selmer» , которая оплатила моё участие в конгрессе саксофонистов в Словении. Этим же летом я ездил в Словению на конгресс саксофонистов и представлял российскую школу.

Про эти оба конкурса было известно за год, с лета 2005 года, поэтому с осени начал готовиться к обоим конкурсам, изучать не столько конкретно, сколько в общем программу. На конкурсе программа на 1-30 - 1-45 + два с лишним часа музыки. Получается 3 с лишним часа – это очень большая программа, подготовка не меньше года.

Зимой сосредоточился на конкурсе в Париже, а как только вернулся оттуда, сразу же начал готовиться к конкурсу в Бельгии, в Динанте. Времени было очень мало, и нужно было очень много сделать. Программа на самом деле огромная – три тура.

– Поначалу Шапошникова вас не приняла. Как вам удалось переломить сложившуюся ситуацию?

– Маргарита Шапошникова меня приняла сразу же, т.е. с первого раза, но когда я к ней начинал ездить на уроки (до поступления), она скептически относилась к моим шансам на поступление. И в течение 1.5 года ситуация изменилась, так как я показал заметный прогресс.

В России духовая школа очень неравномерна. В СССР было очень сложно с духовой школой, так как отсутствовала материальная база, а для духовика это очень важно. Так сложилось, что в других городах России школа по объективным причинам отстаёт от передовых.

Даже если касаться только Москвы и Питера, за последние лет десять школа рванула вперёд. Не имею в виду музыкальные понятия, отношение к музыке, традиции, а именно конкретную школу игры на духовых инструментах, которая сильно отставала от европейской.

У нас отсутствовала информация, была очень плохая музыкальная база. Как только это изменилось, школа продвинулась, особенно в Москве.

Но если в столице, благодаря таким людям, как Маргарита Шапошникова, она изменилась, то в других городах  очень сильно отстаёт до сих пор, к сожалению. И когда даже талантливые ребята приезжают в Москву к Маргарите Шапошниковой, они по объективным причинам сильно отстают. Не по таланту, а по технической подготовке.

Я начал ездить в Москву к ней с третьего курса училища. Когда приехал, Маргарита Шапошникова работала ещё в училище им.Гнесиных, а до этого вообще работала в трёх звеньях. Многие ученики, которые учились в училище, поступали в Академию.

Есть мнение, что большую роль в продвижении играет свой учитель, который может «перетащить». Но это неправда. Это происходило не потому, что они – её ученики, студенты, поэтому она их брала. А потому они имели определённый уровень подготовки.

Студент, который приезжает поступать из провинции, имеет уровень подготовки, естественно, ниже студента, который будет поступать из Гнесинского училища. Так как тот занимался с Маргаритой Шапошниковой. А она – гениальный педагог. Вот и всё.

Поэтому её студент, может, не настолько талантлив, но по уровню подготовки намного выше.

У меня была возможность с ней заниматься, специально к ней ездил. И постепенно выходил на тот уровень. Буквально на четвёртом курсе, перед тем, как поступить, приехал на международный конкурс духовиков в Тольятти. Она тоже туда приехала.

Я занял первое место, а другой её ученик занял третье место. Может, тогда что-то и изменилось в её мнении относительно меня. После этого ездил к ней и занимался, мне необходимо было научиться играть.

Уровень, когда ты с ней начинаешь заниматься, начинается расти, ты даже если на неделю приедешь, позанимаешься, то уже многое меняется.

– Вы так сами решили?

– Это было моё решение. Так надо делать. По-другому – никак. Все знают, что она самый лучший педагог у нас в стране, и, естественно, люди, которые хотят научиться играть на саксофоне, ездят к ней заниматься. А не для того, чтобы поступить. Многие занимались с ней просто так, чтобы научиться играть. И я занимался с ней в первую очередь для этого. Чтобы взять информацию.

– Как много вы уделяли времени занятиям музыкой на протяжении своей учёбы?

– Сергей Кузнецов – очень харизматичный человек и умеет заинтересовать людей этим инструментом. Это сыграло огромную роль, когда после скрипки перешёл на саксофон.

Мне повезло со всеми педагогами: у меня был ещё и гениальный педагог по скрипке. Если бы этого не было, то ничего подобного не случилось в жизни.

Когда я перешёл со скрипки на саксофон, мой педагог по скрипке всячески этому способствовала, что тоже нехарактерно для человека. Многие очень ревностно относятся к своему инструменту.

Первый год, когда я начал заниматься, было действительно то, что называется «не оторвать от инструмента», очень сильно увлёкся. У Сергея Кузнецова тогда был и сейчас есть эстрадно-джазовый оркестр, и в училище я играл всякую музыку – и классическую, и джазовую, и играл у него в джазовом оркестре. Это очень важно, так как помогло мне развиться во всех направлениях.

С первого по третий курсы играл джаз и многое другое. Только на 3-4 курсах определился, что буду академическим, классическим музыкантом. Но, тем не менее, джазовый отпечаток на мне остался.

Получается, и классический и джазовый отпечатки наложились, и в результате получилось то, что есть сегодня.

– Но саксофон не имеет глубоких классических корней.

– Есть два направления. Есть саксофонисты, которые играют джазовую музыку, а есть – классическую. Это совершенно разные подходы к звучанию и музыке.

Начинать надо обязательно с академической школы. В школе надо играть классику, классику и классику. Если человек ещё не определился в жизни, нужно попробовать и джаз и другие направления.

В конце концов, человек должен решить для себя, что он должен играть. Либо классическую академическую музыку, либо джазовую.

Это совершенно два разных направления, которые сочетать очень сложно, практически невозможно. Те люди, которые пытаются это сочетать, что называется ни там, ни там до конца не реализуются. Лучше сделать конкретный выбор либо в сторону джаза, либо академической музыки.

Это то же самое, что академический или эстрадный вокалист. Эти вещи трудно совмещать. Девушка не может быть эстрадной и академической вокалисткой одновременно. А очень хорошей одновременно быть невозможно.

Другое дело, что саксофон, даже академический,– инструмент не в том понимании, что классическая скрипка, фортепиано или виолончель. Всё равно это саксофон.

Это современный инструмент, где очень много приёмов и возможностей, которые ещё не раскрыты. Это, действительно, современный инструмент, инструмент будущего.

Академический саксофон не академичен в традиционном понимании. У него очень много необычностей.

Отличить в гастролях саксофонистов можно по программе. Если это Рахманинов, Моцарт, то понятно, что это – академический саксофон, а не джазовый.

– Как вы пришли к саксофону от скрипки? Вы же не бросили скрипку.

– Это никак невозможно было бросить. Я одновременно заканчивал музыкальную школу по скрипке и в этот же год начал играть на саксофоне.

Произошло это совершенно случайно. Хотя случайностей в жизни не бывает. Но не все люди определяются с профессией в 12 – 13 лет, когда встаёт этот вопрос. Я не знал, что мне делать, решал, чем мне в жизни заниматься, и никак не мог решить. Не касательно инструмента, а вообще. Музыки или не музыки?

Так получилось, что я решил после окончания школы по классу скрипки, заниматься не знаю чем, но не музыкой. Такая была мысль. Когда директор школы, Людмила Александровна Красноокая (тогда она была заместителем директора училища, а я учился в школе при Вологодском училище), спросила меня, что собираюсь дальше делать, я ответил, что после окончания собираюсь бросить музыку и пойти в институт. Очень расстроилась и сделала всё, чтобы удержать меня в музыке.

Она предложила мне попробовать играть на саксофоне. Сказала, что скрипка, конечно, хорошо, но мне стоит попробовать на саксофоне: «У нас есть замечательный педагог, он только начинает работать в училище – год или два – Сергей Кузнецов. Скрипка хорошо, но я вижу тебя саксофонистом».

И получилось так, что когда я год прозанимался, то настолько увлёкся, что у меня пропали всякие сомнения по поводу продолжения. Безо всякого сомнения поступал в училище как саксофонист, хотя закончил музыкальную школу по скрипке.

– Ваши родители имели отношение к музыке?

– У меня все родственники, что касается папы и дедушки – непрофессиональные музыканты. Но обладают хорошими данными. Мой папа и дедушка по маме. Дедушка был военный и один раз пел в хоре Александрова. Один раз там не хватало людей, а он хорошо пел и кого-то замещал и его пригласили в хор Александрова. Для человека не музыканта, который один раз пел в хоре Александрова – событие. Поэтому он потом всем рассказывал, что пел в хоре Александрова.

Но это было всего один раз. У него были очень хорошие музыкальные данные. Он очень хотел, чтобы кто-то из нашей семьи связал жизнь с музыкой. К сожалению, он так и не дожил до того момента, когда я стал музыкантом.

Так сложилось, что все мои друзья, все знакомые были из музыкальной школы. Если у других школа – яркое воспоминание, то для меня это музыкальная школа и музыкальное училище. Люди из творческой среды. Мне было не до других увлечений.

Сейчас, когда работаю с детьми, вижу, как детей отдают и в школу, и на каратэ, и дзюдо, и танцы, и музыкальную школу и прочее. Они ничего не успевают, но куча увлечений. У меня была только обычная и музыкальная школа – и больше ничего.

– Но почему всё-таки скрипка? Ведь ваш отец играл на гитаре.

– Отец играл на гитаре как все. Я тоже умею так играть на гитаре. Тогда все ходили в какую-то школу. Кого-то отдавали в художественную школу. В шесть лет я ходил на фигурное катание. У меня прекрасно получалось, но обстоятельства не сложились – некому было водить в секцию, и меня перевели в музыкальную школу. С 7-8 лет.

Помню момент, когда меня спросили, на каком инструменте я хочу играть. На скрипке, трубе или балалайке? Из этих трёх инструментов я выбрал скрипку, и ни о чём не жалею. Выбор сделал совершенно сознательно. По-моему, даже трубы не было: скрипка или балалайка.

Я ещё долго вспоминал, что такое балалайка. А когда вспомнил, решил, что всё-таки буду играть на скрипке. Для меня скрипка было самое лучшее.

Мне повезло, что попался такой педагог, каких мало. Татьяна Александровна Наумова. До сих пор она мне помогает, много советует по музыке, всегда приходит на мои концерты. У нас с ней просто замечательные отношения.

– Что предопределяет успех?

– Удачное стечение обстоятельств. Это талант, большая работа, родители, педагоги, материальное относительное обеспечение, хотя это преодолевается.

Допустим, если бы я родился в деревне и родители мне не помогли, то всё могло быть по-другому. Это очень сложный процесс. Мне просто во всём повезло. С самого начала был замечательный педагог по скрипке, потом совершенно, как казалось, отклонение в противоположную сторону – саксофон.

Родители мои немножко сомневались в этом, мама очень боялась, что я пошёл в музыку, но потом всё стало нормально. После того, как пошли какие-то успехи, они успокоились.

Два курса на саксофоне я играл джаз и классику. У нас в Вологде каждый год проходит джазовый фестиваль – это так увлекательно. Маргарита Шапошникова…

Плюс сам много работал, занимался.

Вот это всё вместе и определило успех. Но если хотя бы одного чего-то не было, например, не было бы скрипки, то ничего бы не получилось. Не было бы таких родителей, которые меня поддержали, тоже ничего бы не получилось. Если бы не было Маргариты Шапошниковой, то тем более ничего бы не было.

Помимо прочих заслуг, трудолюбия, таланта, нужно ещё, чтобы удачно сложились обстоятельства.

А музыканту, надо, прежде всего, поставить себе цель и уяснить, что же ты хочешь. Например, когда человек учится в училище, нужно ещё хотеть поступить в вуз. Я хотел поступить именно в Академию, попасть к Маргарите Шапошниковой.

Ты ставишь цель, занимаешься, достигаешь её. Идёшь дальше. Ставишь новую цель, достигаешь её и идёшь дальше. И нужно много заниматься.

Духовику, в отличие от других музыкальных инструментов, нужно очень следить за своим здоровьем. Это очень опасная вещь.

Пианисту, как пишет Г.М.Коган в книге «Работа пианиста», который хочет в своей жизни чего-нибудь достичь серьёзного, нужно заниматься 8-9 часов в сутки. Да, это правильно. Но духовик, который занимается столько времени, может себе просто навредить. Это физиологический процесс, и надо подразделять занятия утро-день-вечер по два часа, по полтора часа. Должна быть очень серьёзная внутренняя организация.

Не просто наскоками заниматься, а равномерно распределять усилия и нагрузки, потому что многие люди на медных духовых инструментах просто срывают губы и не могут дальше играть. Это происходит от большого усердия. То же самое, похоже, с вокалистами. Только там ещё сложнее, потому что им вообще нельзя заниматься без педагога.

Так что надо ставить цель и добиваться её. Для меня количество занятий в день составляет примерно пять часов. Дальше голова выключается и устаёт организм, это всё-таки большая нагрузка.

Не говорю, что на духовом инструменте сложнее играть, чем на фортепиано, но игра на духовых – больше физиологический процесс. Нужно быть очень аккуратным, занимаясь при этом 4-5 часов в день.

– Духовики – это, наверное, хорошие лёгкие и надо много бегать?

– Бегать нужно для здоровья всем. В Москве, конечно, не бегаю: тут неизвестно что лучше – бегать или нет. Думаю, не бегать гораздо полезнее для здоровья. Но когда приезжаю домой, то бегаю по стадиону, наш дом стоит на окраине. Каждый вечер 10 кругов по стадиону. Спортивные нагрузки очень полезны.

А по поводу того, что большие лёгкие – абсолютная неправда. Даже с астмой люди могут вполне успешно продвигаться. У меня были ученики с астмой, что совершенно не мешало им играть на саксофоне или другом духовом инструменте.

Более того, это даже полезно. Разрабатываются лёгкие. Вообще у духовиков они больше, расширены. И для людей, страдающих астмой, насколько я знаю, занятия на духовых инструментах полезны.

– Думаете участвовать в будущем в конкурсах?

– Конкурс – это соревнования. А музыка – это искусство.

– Несколько слов о ваших гастролях.

– Только позавчера вернулся. Прилетел из Владивостока, где был концерт. Все концерты прошли довольно успешно. Были замечательные залы и люди. Всё организовано на самом высоком уровне. В Томске мы играли в органном зале, красивый зал на 400 мест. Во Владивостоке выступали с симфоническим Тихоокеанским оркестром, дирижёр Михаил Аркадьев.

В январе будут концерты в Москве. В феврале я еду в Мордовию. Идут переговоры о конгрессе саксофонистов, который будет в Таиланде, Бангкоке, вопрос решается на лето.

Вот пока и всё. Сейчас Новый год, а после мы будем определяться по поводу проводимых концертов.

– Ваше отношение к спорту сегодня?

– Люблю футбол, но больше смотреть. Некогда на большее. А в детстве во дворе много играл в футбол. А сейчас нужно много работать, заниматься и прочее.

– Какую литературу предпочитаете?

– Есенина очень люблю. Русскую классику XIX века – Лев Толстой, Чехов и другие. Из последнего прочитанного – Булгаков, не то чтобы это было давно, но с лета был очень занят подготовкой к концертам. И ещё один проект идёт параллельно, по 8-9 часов это отнимает.

А последние пять лет очень много времени отдавал изучению английского языка. Из последнего прочитанного – Оскар Уайлд, пьесы, в оригинале.

– Ваши пожелания всем жителям города Бийска и Алтайского края?

– Прежде всего, с наступающим Новым годом! Ходите почаще на концерты. Кстати, в других городах люди в больших количествах посещают концерты. Видимо, потому, что не часто приезжают музыканты. В Москве и больших городах люди меньше ходят на концерты.

Всего вам самого лучшего. Пусть сбудутся ваши мечты.

Использование материалов без указания ссылки на сайт запрещено

fdpp-tyrizm@yandex.ru